Мышеньки и не только. :) Начало

[Арджи Линсе]

Вообще мышеньки - это уже мем.
Никоим образом не умаляющий чести и достоинства VIII легиона.
Потому что всё равно - мышеньки.

Мы с  Reymas писали эту вещь долго. Очень долго. Но таки написали.
Предупреждение: уползём всех, на спор и по заказу!

Название: Око Бури.
Подзаголовок: В тени Ангела.
Рейтинг: не больше PG-13
Персонажи:

примархи и Астартес

Сангвиний, Робаут Жиллиман, Корвус Коракс, мельком - Конрад Кёрз, Древний Риланор, Саул Тарвиц, Талос Валкоран, Вандред Анрати, Узас, Ксарл, Люкориф, Вариил, Малкарион, капитан Эрлен, ОМП из Гвардии Смерти, Тарик Торгаддон.
Предупреждения: АУ. Совсем АУ. Хотя и не ООС.
Таймлайн: М41, незадолго до 13 Чёрного Крестового Похода.
Объём: макси, 17 с гаком тыщ слов.

Что интересно, никаких противоречий в историях Станции и боевой баржи "Purpura Tenebrae" я не вижу, мы легко уживаемся.

Уносить к себе можно, но на публикацию лучше спросить разрешения.

Глава 1. Тсагуальса

Глава 1
Тсагуальса

1

Гилеан Ютен предпочитает не вдаваться в подробности своего второго рождения. Он достаточно хорошо знает, насколько прагматично-жестоким может быть его отец. Некоторые вопросы лучше не задавать – по крайней мере, пока не готов получить ответ в любом случае, каким бы он ни оказался. Гилеан понимает, что это малодушие – и всё же он не готов.
Вернуться оказывается проще, чем он предполагал. Родственные связи часто помогают, а уж родственные связи с некоторыми Серыми Рыцарями... В общем, когда один из Серых едва ли не за ручку приводит к магистру Ордена Генезиса молодого апотекария и велит не задавать лишних вопросов – магистр ворчит, но не возражает. Гил остаётся на Ньюфаунде, а на его периодические отлучки в свободное время быстро привыкают смотреть сквозь пальцы – тем более что Ютен не злоупотребляет доверием. И в конце концов, тем, кто имеет дело с Серыми, лишних вопросов и правда лучше не задавать.
Поначалу не очень привычно, когда обычные Астартес одного с ним роста, а не на полторы-две головы ниже. Ещё менее привычно видеть в зеркале юнца, лишь недавно вышедшего из возраста скаута. Но Гил быстро осваивается с новой ролью. В конце концов, он просто хочет убедиться, что история наследников Ультрадесанта сложилась удачно – а для этого не обязательно возвращаться во всём блеске и славе прямо в центре крепости Геры.

2

Относительно недалеко от Ньюфаунда, мира-крепости Ордена Генезиса, находится одна неприметная планетка – люди, поселившиеся здесь, дали своему миру имя Даркхарна. Она имеет столь малую ценность в глазах Империума, что даже не платит имперскую десятину. Когда несколько лет назад колонистам удалось выйти на связь с какой-то из более цивилизованных планет и получить ответ: "Боритесь. Процветайте" – они расшифровали послание верно: "Умрите на этой планете". Но им не дано знать об истинных причинах такого пренебрежения.
У Империума долгая память. У Ордена Генезиса – немногим короче. Поэтому, не имея возможности эвакуировать людей с Даркхарны собственными силами, ближайшие братья Ультрамаринов берут мир под своё покровительство. Они всё ещё встречают в сражениях воинов в полночно-синей броне с крылатыми черепами, и всё ещё помнят истинное название мирка, от которого Империум так демонстративно отвернулся.
На одном древнем змеином языке планета называется Тсагуальса.
Магистр Генезиса не слишком верит, что призраки прошлого могут воскреснуть. Однако вера – не тот фактор, которому дозволено влиять на осторожность: варп-маячки тихо покачиваются в чёрном разноцветье Имматериума. И когда несколько из них внезапно подают сигнал, гордые потомки Тринадцатого Легиона реагируют на невозможное без суеты, но быстро и уверенно. Капитан Эней разворачивает "Венец и мантию", терпеливо ожидая в засаде. А выбрав миг, наносит точный и яростный удар.
В высадке на "Эхо проклятия" апотекарий не участвует: капитан не считает возможным и необходимым выпускать молодняк против настоящих хищников. Поэтому Гил и полтора десятка юнцов, ещё даже не получивших права носить броню, собираются в апотекарионе и мучительно ждут исхода боя, лихорадочно вслушиваясь в звуки, слышные из общей вокс-сети.
Взрыва луны они не видят – никто не озаботился снабдить апотекарион гололитами, передающими изображение космоса за бортом. Но Гилу хватает опыта понять, что с кораблём, мягко говоря, неладно. И тут оживает вокс. Разговор Энея и Талоса слышат все.
– Я – Эней, капитан "Венца и мантии". Я не собираюсь слушать ни твои насмешки, еретик, ни твои посулы.
– Говорит Талос с боевого корабля "Эхо проклятия". Ваша попытка абордажа провалилась, равно как и попытка сбежать от нашей мести. Прямо сейчас мы любуемся вашей гибелью на экранах гололитов. Если у тебя есть последнее слово для грядущих поколений, можешь сказать его сейчас. Мы запомним. Мы – Восьмой легион, и память у нас долгая.
– Гнусные проклятые изменники! Чтоб тебе сгореть в том аду, что ждёт обманщиков и предателей!
– Не сомневаюсь, что так и будет. Но ты доберёшься туда раньше меня. Умри, капитан. Гори, и пусть братья оплачут твою бессмысленно потерянную жизнь.
Астартес – даже столь зелёные и неопытные – не впадают в панику. Однако им нужен командир, который подскажет, что делать. Гил, не раздумывая, привычно берёт командование на себя. Он знает, что не сможет спасти всех – но это не повод отказаться от попытки спасти хоть кого-то вообще. Прежде чем залпы носовых орудий "Эха проклятия" превращают обломки "Венца и мантии" в совсем уж бесполезный хлам, единственный штурмкатер успевает юркнуть в новорожденное поле астероидов.
Через несколько часов отряд высаживается на Тсагуальсу.
Посадка выходит аварийной: один из астероидов попадает в двигательный отсек. Штурмкатер дотягивает до поверхности на одном захлёбывающемся движке и ультрамаринском честном слове. К ближайшему городу – он называется Санктум – придётся идти пешком. Гил радуется, что заранее успел изучить показания ауспика и определить хотя бы примерное направление. Аварийный запас еды, хранившийся на штурмкатере, он тоже делит заранее. Теперь остаётся только дойти – занудно, но выполнимо. Не дожидаясь, пока догорят останки катера, отряд отправляется в путь.

3

Как выяснилось, связаться с братом, который находится в соседнем секторе, можно безо всяких астропатов. Разумеется, если у тебя есть такой брат, как Магнус Алый, и если он не держит на тебя зла. Технология, как клянётся отец Тысячи Сынов, давно отработана и не даёт сбоев, а материальную часть передатчика собирал лично Пертурабо, которого Сангвиний каким-то чудом сумел обаять. Бусина передатчика вшита в мышцы гортани, приёмник утоплен в левую височную кость. Сигнал можно послать только тому, у кого есть такой же колдовской вокс, но Гил не привередничает: возможности в любой момент поговорить с отцом и некоторыми братьями ему более чем достаточно.
В первую же ночь на Тсагуальсе, убедившись, что с подопечными скаутами всё в порядке, Ютен связывается с Сангвинием.
– Доброй ночи, – в голосе ощущается тёплая дружеская улыбка. – Это Гил. Извини, но, кажется, мне придётся отложить визит на Станцию – у нас тут аварийная высадка и ещё некоторое количество неприятностей.
– Видимо, ночь действительно добра к тебе, – Сангвиний откликается сразу. Похоже, он не слишком занят. – Что у вас там стряслось?
– Повелители Ночи вернулись на Тсагуальсу, изрядно тут побуянили и вышибли канал Астра Телепатика, который хоть как-то связывал тамошние поселения с Империумом. Мы оказались рядом и рванули на помощь. Капитан решил взять их на абордаж, но не рассчитал, так что на абордаж взяли нас, – Гил перебирает в памяти события, анализируя их и выстраивая цепочку из фактов, фактиков, обрывков наблюдений и собственного опыта. – Умудрились прикончить одного из чемпионов Ордена. Капитан скомандовал отступление и укрыл корабль за луной. После чего на связь вышел некто Талос из Восьмого Легиона, вежливо пожелал нам гореть в аду и взорвал луну. Корабль разнесло обломками, мне с отделением скаутов удалось высадиться на штурмкатере. Катер этого не пережил, остальные целы. Сейчас идём пешком в сторону ближайшего поселения – других вариантов я, увы, не вижу.
– Надеюсь, вы не ухитрились высадиться прямо на логово Кёрза.
– Нет, не ухитрились. Хотя, если я правильно помню карту – пойдём мимо него, это кратчайший путь. Надеюсь, Конрад не выпрыгнет оттуда, чтобы лично перекусать нас за подобное кощунство.
– Он – вряд ли. Но если там снова поселились Повелители Ночи, то вряд ли пройдут мимо крепости. Мне послать сигнал спасателям и подвести Станцию поближе?
– Я не один, со мной полтора десятка мелочи. И им пока не следует знать лишнего. С Повелителями Ночи, буде возникнет таковая необходимость, я разберусь сам. Зато если ты сумеешь тактично навести силы Империума на идею нас тут поискать – я буду тебе глубоко признателен. Сложность в том, что здесь сейчас очень неспокойно для любого рода псайкеров. Для астропатов и навигаторов – в том числе.
– Можно предупредить Инквизицию, но они ещё больше расшевелят это гнездо. Предупрежу Гвардию. Так проще.
– Ты успел прикормить ещё и Гвардию? – весело удивляется Гил. – Не ожидал от тебя такой ушлости, брат.
– Не успел. Но они в целом очень уважают Ангелов Смерти, – Сангвиний говорит размеренно и отстраненно. Слышится щёлкание клавиш. – Так что договориться с каким-нибудь полковником не составит особенного труда.
– Скорее всего, придётся организовывать массовую эвакуацию людей. Если Повелители Ночи по-прежнему считают Тсагуальсу своим владением – лучше её уступить. Эта мёртвая земля не стоит человеческой крови.
– Да. И всё-таки заставить Администратум пометить этот мир как непригодный для заселения.
– Идею проще проталкивать через Кровавых Ангелов. Они тебя признали, и Данте нет особой нужды перед кем-то отчитываться.
– Может, и через них. Я обдумаю. И... поменьше превозмогай.
Гил смеётся:
– Да где тут особо превозмогать? Пешком шагать далековато, это правда. Впрочем, если ты совсем изнываешь от желания помочь – отправь кого-нибудь закопать у нас на пути пару ящиков консервов, чтоб приходилось экономить не настолько жёстко. Как раз под стенами Кёрзовой крепости и закопай. Пусть потом мелочь удивляется, как консервы столько тысяч лет хранились, а всё как новенькие!
– Ты меня знаешь, спуск консервов будет принят за ковровую бомбардировку, – фыркает Ангел.
– Поручи Тарвицу, он аккуратный!
– Да сразу Риланора спустить. И консерва, и помощь.
– Не надо Риланора! – притворно ужасается Ютен. – Не дай же Терра, ему обшивку при посадке поцарапают! Конечно, дредноут в истерике – это изрядная боевая сила... но я предпочту обычные консервы.
– Тебе ещё и в истерике?! Может, опять предложить ему розовый бант на пушку повязать? – Сангвиний смеётся, но вскоре обрывает смех. – Всё, я, похоже, нашёл вам спасательную группу. Отвлекусь на переговоры.
– Удачи, – прощается Гил. – Как разберёмся тут – я всё-таки к тебе загляну.
– Жду, – Ангел заканчивает сеанс.

4

Дальше они просто идут по Тсагуальсе, постепенно теряя счёт времени. Гил устанавливает режим дня и распорядок движения, распределяет ночные дежурства, умудряется подбадривать и поддерживать всех. Постепенно Астартес начинают верить, что их упрямство не бессмысленно. Через три с лишним недели они останавливаются на ночёвку у руин крепости Восьмого Легиона. Ауспик молчит, но Ютен знает, что руины могут экранировать сигнал. Ночную вахту он берёт на себя.
Примерно половина ночи проходит спокойно – а потом под лязг брони и рычание сервоприводов является дредноут Повелителей Ночи. Гил жестом велит своим вскочившим подопечным оставаться на месте, попутно оценивая уязвимые места противника. Вместе с тем он обращает внимание, что орудия дредноута – не в боевом положении. Это странно, но обнадёживает.
Дредноут неторопливо приближается к стоянке воинов Генезиса и замирает на небольшом расстоянии – словно приглашая к переговорам. Гил делает пару шагов навстречу гостю, сразу обозначая расстановку сил. Повелитель Ночи несколько секунд молчит, изучая собеседника, потом сообщает, не утруждаясь предварительными расшаркиваниями:
– Меня зовут Малкарион. Ты пойдёшь со мной.
Капитана не удивляет, что Ультрамарин не выказывает страха – в конце концов, их этому учат. Едва ли не визитная карточка и Легиона, и всех Орденов-наследников: мы, мол, страха не ведаем. Однако, честно признаться, гордость Повелителя Ночи всё же слегка уязвлена.
– Почему именно я? Что тебе требуется? Что будет, если я откажусь?
Гил помнит его. Военный стратег Восьмого, автор нескольких фундаментальных трудов по стратегии и тактике. Естественно, Малкарион писал, сверяясь в первую очередь с доктриной собственного Легиона – однако Робаут Жиллиман в своё время не поленился изучить "Тёмный путь". Информация – это победа. И Гил знает, что с Малкарионом можно договориться.
– Апотекарий, – роняет дредноут, отвечая сразу на два вопроса. – И у тебя за спиной твой... молодняк.
Ютен думает. Взвешивает. Анализирует.
Вряд ли в системе будут две группировки Повелителей Ночи. Может быть, удастся познакомиться с Талосом?
– Хорошо. Я иду с тобой. Но остальных вы оставите в покое.
– Пусть ждут. Ты нужен временно.
Гил разворачивается к отделению, напряжённо ждущему результата переговоров.
– Я иду с ним. Север, остаёшься за старшего. Ждать меня здесь сутки, если не вернусь – идти прежним курсом. Осталось не так много, вы дойдёте. На крепость не нападать.
– Но... – пытается протестовать Север.
– Это приказ. Я не для того вытаскивал вас с "Венца и мантии", чтоб вы расшибли лбы об дредноут Повелителей Ночи.
– Есть, сэр, – Север салютует, словно уходящему на смерть герою. Остальные скауты присоединяются.
Гил усмехается под шлемом. При чём тут героизм? Дредноут или нет, а если Астартес Восьмого в столь жалком состоянии, что вынуждены обращаться к помощи потомков Тринадцатого...
И что бы о них ни говорили – Повелители Ночи умеют быть благодарными.

5

Боль.
Это привычно. Это нормально.
Значит – живой. Или как? Наверное, есть жизнь после смерти? Или нет? Тьфу ты. Неважно. Этот вопрос можно будет потом решить. Или Талосу с Меркуцием задать, они умные.
Талос. Варпов пророк, ну почему...
Гнев.
Яркая вспышка привычного бешенства, всепоглощающего и болезненного. Туман заволакивает остатки разума – и тут же рассеивается.
Нет, ну не смешно уже! Тому демону что, прошлой раздачи люлей оказалось мало? Так, всё, хватит сопли лить. Разобраться с Талосом, философией и общим смыслом бытия можно будет потом.
Узас тяжело поворачивает голову и пытается сориентироваться. В руках нет оружия. На теле – доспеха. Почему? Неважно, сейчас нет, а потом будет – методики убеждения окружающих оказать безвозмездную помощь бедным маленьким Астартес у Повелителей Ночи отработаны не хуже, чем у каких-нибудь Астральных Когтей.
Бедный и маленький прислушивается к окружающей его среде, по определению враждебной. И слышит знакомый шум сервомоторов, тихие голоса – ага, Вариил. Вроде бы ругается с Люкорифом. Надо же, живые оба. Ходячая рапторская падаль, понятное дело, везде выкрутится, а апотекарий... Апотекарий – это диагноз и личная узасова аквила на загривке, как у Дорна, чтоб ему в музее икалось!
– Ещё один вернулся в мир живых, – ехидно и одобрительно ворчит Вариил. – Или всё-таки тебя надо было скормить Люкорифу? Он голодный.
Узас складывает пальцы в жесте, равно обозначающем, куда и насколько быстро нужно пойти всем, кто не сочтёт его, Узаса, здоровым и желающим и дальше скользить во тьме.
Повелитель Ночи медленно, со значением, приподнимается на локте – гравитация на Тсагуальсе какая-то особенно гравитационная, так и держит, как приляжешь. Почти как родная койка после тяжёлого боя. Нет, ещё хуже.
– Где Талос? – хрипло выдавливает Узас через несколько минут. Он уже успел осознать, что находится в каких-то катакомбах в обществе раптора, апотекария и дремлющего дредноута. А, ещё под ногами у Малкариона болтается какая-то женщина. Не Октавия, даже странно. Отсутствие Кириона радует несказанно, но вот Валкоран опять куда-то задевался.
– Геройски погиб. С эльдаркой в обнимку, – раптор – существо, к сентиментальности не склонное, и не слишком заботится о сохранении душевного спокойствия рядом находящихся. – Кирион тоже. Только мы остались. Ты не буянь. Не до того.
Узас вздыхает и садится. Оружия всё так же поблизости не обнаруживается. Повелитель Ночи резко оскаливается.
– Если оружие не вернёте, буду! Зря я этого быка недоделанного посылал? Он меня на счётчик поставить решил, ну я и...
Жертва кхорнитского произвола машет руками, пытаясь жестами выразить, как могучим усилием воли, подкреплённым обидой на себя и гневом на всех остальных, выкорчевал из себя всё то, что некоторые особенно пафосные имперцы называют ростками порчи. Экспрессия, впрочем, понятнее ничего не делает. Люкориф и Вариил с одинаковым скептицизмом воспринимают эту пантомиму. Да что бы они понимали!
Слабость – сдаться и воспользоваться чужим даром? Нет. Слабость – не суметь от него отказаться. Не суметь подняться под грузом долга. Это – слабость. Остальное не имеет значения.
– Что тут произошло-то? – наконец спрашивает Узас, махнув рукой на все попытки объясниться. Вон, Ловцу Душ пытался объяснить, он не услышал. Стоп, нет, не надо про него думать. Не сейчас.
– Малкарион привёл апотекария. Из Генезиса. Не слишком опытного, но лучше, чем ничего. Мы что смогли, то заштопали. Однако это временное решение, мне будут нужны... – Вариил хмурится, что-то подсчитывая на пальцах.
– А дальше куда? – Узас нетерпеливо перебивает его размышления.
– Вы за навигатором. Я останусь здесь, – грохает со стороны дредноута.
"И наконец-то самоубьёшься", – мысль читается на обоих лицах и одном шлеме совершенно отчётливо. Малкарион не реагирует. Он принял решение.
– Ладно, – Узас пошатывается, поднявшись на ноги, но тут же находит себе твёрдую и надёжную опору в лице (или что там у неё?) стенки. – Я так понимаю, за этими твоими штуками, Вариил, надо в город идти? Их вообще можно достать там, или мне пойти Генезис ограбить?

6

Сангвиний и хотел бы тщательно выбрать время, но не знает, где именно находится брат. Точно он знает только одно – Гил по уши в работе, и просто так поболтать не получится. Однако информация кажется Ангелу достаточно важной.
Он посылает сигнал, что хочет поговорить. И ждёт ответа.
– Через полчаса, Ангел, – устало отзывается Ютен. – Или у тебя что-то срочное?
– Нет. Я подожду, – и он ждёт. Спустя тридцать одну минуту Сангвиний снова выходит на связь.
– Теперь ты свободен?
– У меня есть целых четверть часа, – Гил находит в себе силы улыбнуться брату.
– Я быстро. Лорд-командующий Тирон Вариус любезно согласился помочь и выделил транспорт и сопровождение. Они уже в варпе. Расчётно прибудут через пять-шесть терранских недель.
– Пять-шесть недель – вполне терпимо. Продержаться-то я могу ещё достаточно долго, но знал бы ты, как я хочу спать!
– Ничего, хоть мозги разомнёшь, вспомнишь, каково примархом быть – а то засиделся в своем апотекарионе, – Сангвиний молчит несколько секунд. Потом добавляет: – Конрад притащил на Станцию некоего Талоса. Вполне возможно, что того самого.
– Талоса? – мгновенно навостряет уши Гил. – Хотел бы я выяснить, того или нет... А насчёт мозгов – на Макрагге у меня хотя бы тетрархи были!
– Можно уточнить... минуту, – Сангвиний отвлекается ещё ненадолго. Потом хмыкает. – В том, что разнёс луну над Тсагуальсой, признался. Тетрархов назначь, что там, нет вообще никакого начальства?
– Кроме меня – никакого. Насчёт Талоса – понял, спасибо. Что-то ещё важное есть?
Пока непонятно, как именно можно воспользоваться сведениями о текущем местонахождении блудного кёрзова детища. Однако информация лишней не бывает.
– Пока нет. Жду тебя в гостях, – Ангел отключается.
Навигатор Станции получает приказ проложить курс к Тсагуальсе. Не то чтобы Сангвиний опасался, что брат не справится – однако если ему потребуется помощь, лучше оказаться поближе.
Гил встряхивается и надевает шлем. Нужно пройтись по городу, проверить, как идёт подготовка. Осталось всего пять или шесть недель до появления лорда Вариуса. На Тсагуальсе же полно гражданских, для которых полчаса отставания от графика – не «омерзительно», а «малозаметная допустимая погрешность».

7

Узас идёт по ночному городу и чувствует себя идиотом. Мало того, он чувствует себя беспомощным идиотом, что значительно хуже.
Одно из заданий, выданных ему на дорожку добрым Живодёром, он выполнил – Марлона затесалась в толпу беженцев и ищет там Октавию с Септимусом. Дальше уже её с Вариилом проблемы, как они будут друг друга находить.
Вот со вторым заданием всё куда менее радужно. Допустим, деньги он добыл – невелика сложность помародерствовать в паникующем городе. Но как искать лекарства и оборудование, названия которых Узас даже мысленно произнести не может, не то что вслух?!
Впереди мелькает фигура в силовом доспехе. Повелитель Ночи в очередной раз проклинает гомон и топот толпы, который не позволяет заблаговременно услышать шум сервомоторов. Броня красная с бронзовой отделкой, наплечники и шлем белые. Ха, ещё немного, и Узас сам начнет верить, что ему помогает какой-нибудь бог! Впрочем, нет, хватит с него богов. Ему просто везет.
Повелитель Ночи ускоряет шаг, бесцеремонно отпихивая с дороги всех менее везучих. И хлопает Астартес по плечу. В конце-то концов, вряд ли среди ошмётков Генезиса найдется ещё один апотекарий.
– Привет, Ультрамаринчик! – широко улыбается Узас, глядя на собеседника непроницаемо чёрными глазами махрового, но счастливого нострамского идиота.
Гил разворачивается, хватаясь за болтер – раньше, чем успевает подумать. Однако подумать он успевает до того, как начать стрелять.
Узаса он узнаёт сразу – трудно не узнать того, чьё лицо как минимум наполовину собрано твоими собственными руками. Повелитель Ночи без доспеха – впрочем, он прав: так-то поди определи, может, он Гвардеец Ворона вообще! Разумно. Гил смотрит на заразительную улыбку недавнего пациента и коротко улыбается в ответ. Как бы там ни было, апотекарию приятно видеть, что его усилия не пропали втуне. Хотя, конечно, солнечное дружелюбие Узаса – не повод терять бдительность.
– Что ты здесь делаешь? – Ютен всё же убирает руку с болтера, но говорить старается твёрдо и строго.
– Гуляю! Веришь? – Повелитель Ночи ухмыляется ещё шире. – Охочусь. Тебя вот поймал.
– Поймал, – Гил пытается сохранять серьёзность. – И что теперь? В логово доедать потащишь?
– Нет. Буду зверским образом пытать, – Узас отходит в сторону, проламываясь сквозь толпу, как медведь сквозь кустарник. – Отойдём? Ну, чтоб не посреди дороги.
Ультрамарин вздыхает, но следует за ним.
– Ты намерен зверски пытать меня прямо здесь?
– О да. На устрашение всем этим смертным, – Астартес достаёт из кармана помятую бумажку на редкость непритязательного вида. Аккуратно разворачивает и протягивает апотекарию. – Узнаёшь эти слова?
Ютен берёт бумажку и внимательно изучает. Список оборудования и медикаментов, написанный аккуратным бисерным почерком. Коллега Вариил, видимо.
– Я не только узнаю слова, я ещё и знаю, как всё оно выглядит. Но сейчас у меня в наличии практически ничего из списка нет. Если ты подождёшь несколько дней, возможно – я сумею раздобыть большую часть.
Не преступно делать глупости – преступно не доводить дело до конца. Подумать как следует – нужно было не штопать Узаса с Вариилом в крепости Кёрза, а добивать. И их, и раптора, и дредноут – уж как-нибудь справился бы. Однако Гил всё ещё не привык равнодушно бросать раненых и беспомощных, положившихся на его честь и милосердие. Будь они хоть трижды врагами.
Не преступно делать выбор. Преступно не следовать выбранным путем. Узас медленно кивает. Он обратился к этому человеку, и теперь должен ему доверять. По крайней мере, насколько он знает апотекариев, ими становятся не столько за таланты врачевателя, сколько за определенный вид безумия.
– Несколько дней нас уже не убьют. Как тебя можно будет найти?
– Ты можешь просто остаться здесь. Под моей защитой. Где тебя разместить – я найду. В крайнем случае, моё собственное жильё почти всё время пустует.
Это тоже – безумие. Доверять шавке Императора... хотя зачем себя обманывать? Он и так доверяет жиллимановскому щенку свою жизнь. И не только свою.
Не преступно делать...
Узас мотает головой и встряхивается. Тело отзывается резкой болью, заставляющей зашипеть. Боль – привычна. Но каждый раз чертовски неприятна. И Повелитель Ночи решается.
– Сойдёт. И кормить тоже будешь!
– Буду, – соглашается Гил. – Я почти закончил обход, думал ещё пару вопросов решить, но раз так – сначала с тобой разберусь. Заодно проверю, как там у тебя что зажило.

8

Люди редко различают между собой Астартес разных Орденов. Люди умеют не задавать Астартес лишних вопросов. Поэтому Гил просто приводит Узаса к себе и щедрым жестом обводит место своего обитания. Роскошным его не назовёшь: мебели под габариты космодесантников местные не нашли, поэтому несколько одеял просто брошены на застеленный ковром пол. Низкий столик в углу, несколько подушек для сидения. Собственно, и всё.
– Располагайся, – радушно приглашает хозяин. – Сейчас поесть принесу, но у меня только стандартные пайки.
Узас лишь пожимает плечами. Нашёл великую проблему!
– Еда же. Тащи, – Повелитель Ночи тяжело опускается на одно из одеял. Раны, потеря крови и усталость продолжают делать местную гравитацию совершенно непреодолимой.
Гил смотрит на совершенно выжатого Узаса. Значит, к недосыпу придётся ещё и поголодать слегка. Ничего, уж как-нибудь можно продержаться. Узасу сейчас нужнее.
Три дневных пайка – всё, что Ютен может дать, не обделяя своих.
Узас о таких мелочах, как голодание Ультрамаринов, не задумывается. Раз выделил, то готов пожертвовать голодающим. Но Повелитель Ночи искренне благодарен. Да, апотекарии безумны. Все до одного. Однако это хорошая разновидность безумия.
От пайков не остается и следа уже через десять минут. Узас не спешит, но привычка быстро есть вырабатывается в детстве и уже никуда не уходит.
Гил садится напротив. Он тоже устал.
– Что вы собираетесь делать дальше? – интересуется он.
– Не знаю, – Узас закрывает глаза. – Наверное, как обычно. Как-нибудь. Раньше у нас думал Талос... А сейчас, наверное, Вариил придумает.
Проблема действительно была. Ладно, Малкарион собирается остаться здесь и залечь спать – в робкой надежде, что его больше не разбудят. У Вариила какие-то планы на то геносемя, что утащил Делтриан. Наверное, на корабль с беженцами придётся просачиваться, а там по обстоятельствам.
Повелитель Ночи морщится. Сжимает руку в кулак. И с размаху бьёт им по полу, разъярённо шипя.
– Jiszion samt! – ругань смешивается с рычанием. – Талос, сука, нашёл время сдохнуть, когда ты нужен!
– А он тебе действительно нужен? – осторожно уточняет Гил. Кажется, он начинает нащупывать решение проблемы, которое так или иначе устроит всех.
Узас зло щерится. Ультрамарин ухитрился попасть в самое больное.
– Нужен. Я не успел... – Астартес резко обрывает себя и устраивается поудобнее. – Неважно. Он мёртв. Надо учиться выживать без него.
– Не всё заканчивается со смертью.
– Дредноут из него тоже уже не сделаешь.
– Я о другом. Имматериум. Море Душ.
– А, это, – Узас морщится. – Это к колдунам.
Преступно не доводить начатое до конца.
– Я знаю, где он. И если ты хочешь его видеть – могу обеспечить. Нет, убивать тебя для этого не потребуется.
– Ты ещё и колдун? – Повелитель Ночи приподнимается. Мускулы на плечах напрягаются.
– Я – нет, – успокаивает Гил. – Но я действительно знаю. И действительно могу. Вообще отправить вас всех отсюда на Станцию было бы выходом – в том числе для вас.
– Куда? – Узас слегка расслабляется.
– Космическая станция, фактически – "скиталец". Гарнизон – порядка сотни Астартес из нескольких Легионов, смертные – частично местные, частично по контракту. Есть ещё пара таких же, призраков как Талос. Кстати, там можно не только получить всё, что указано в твоём списке, но и найти бригаду приличных медицинских сервиторов.
Оговорку насчёт "Легионов" Гил честно не замечает. Узас тоже не обращает на неё внимания. Он привык измерять армии Легионами, а не Орденами, и отвыкать пока не собирается.
– Призраков... – что ж, он видел многое. И призраков в том числе. Смерть воистину не конец. – Вот угораздило его. Но я должен сначала переговорить с остальными.
– Сколько времени ты сюда добирался?
– У меня вокс есть.
– Хорошо. Я выйду, чтоб не мешать говорить. Если они согласятся – значит, довезу тебя до крепости на местном транспорте. Мне надо успеть обернуться как можно быстрее, чтоб на моё отсутствие обратили поменьше внимания.
– Ладно, – Узас касается рукой микробусины, настраивая канал.
Гил возвращается через несколько часов – видимо, занимается решением тех самых вопросов, от которых его отвлекло появление Узаса. Возвращается и с порога спрашивает:
– Что вы решили?
– Поехали, – кивает Повелитель Ночи.
Совещание вышло коротким и ёмким. Вариил и Люкориф, не сговариваясь, махнули рукой и решили, что хуже уже не будет – некуда. Малкарион, судя по сопутствующим звукам, был недоволен, но обречённо согласился, ворча, что даже один из Первого Когтя найдёт авантюру, в которую влипнуть, и что выпускать их из-под присмотра нельзя ни на минуту.
– Тогда – за мной, – командует Гил.
На его удачу, он на Тсагуальсе – старший по званию, и не обязан никому отчитываться, зачем забирает из гаража грузовик и куда отправляется на ночь глядя.
Добравшись до крепости, он в очередной раз выходит на связь с Сангвинием.
– Брат мой, как ты отнесёшься к тому, что я прибуду к тебе в гости не один?
– Брат начинает задумываться о том, чтобы начать брать плату за постой, – Ангел отвечает не сразу и слегка охрипшим со сна голосом. – Кто на сей раз?
– Компания Талоса. Один просто Астартес, апотекарий, раптор и дредноут. Его ты, кстати, наверняка знаешь. Малкарион.
– Хм... надо же, – Сангвиний задумывается. – Что ж, я не против его присутствия.
– Тогда открывай телепорт и забирай нас на Станцию. Мы сейчас в крепости Конрада, точку выхода засекай по мне.
– Изверг... ждите.
Сангвиний вынужден подняться с постели и пойти отдавать распоряжения. Можно было бы начать артачиться, но Робаут из тех людей, которым проще дать, что они просят, чем объяснять, почему ты этого делать не хочешь.
Телепорт открывается через семнадцать минут. Достаточно большой, чтобы протиснулся даже дредноут.

Глава 2. Станция "Прыжок дельфина"

Глава 2
Станция «Прыжок Дельфина»

1

В Море Душ нет направлений. Времени тоже. Зато есть движение.
Талоса ведёт страсть. Ведёт одно-единственное желание. Он должен увидеть отца.
Как именно он оказывается схвачен когтистой рукой, Валкоран не понимает. Зато отлично знает эту хватку.
А ещё сразу понимает, что Конрад недоволен. И недоволен лично им, Талосом.
За что? Что именно он сделал не так?
Он не смог вернуть Легион. Не смог разрушить Империум. Не смог ничего, только раззадорил эльдаров и привёл к смерти тех, кто ему доверился.
Примарх вполне имеет право быть недовольным.
Талос пытается что-то сказать, но его не слушают. Когда Ночной Призрак так рычит, лучшее, что можно сделать – спрятаться. В дальнем углу. Под рампой. Возможно, там он тебя не тронет.
Ловец Душ чувствует, что его швыряют. И внезапно начинает видеть. Нет, не так. ВИДЕТЬ.
Там, в Море Душ, он видел не глазами, но тут...
Полумрак. Приятный, ласкающий. Слышно дыхание и сердцебиение двух человек. Точнее, примарха и Астартес.
Талос выпрямляется, едва не скатившись на пол. Тело отчаянно сопротивляется попыткам подняться.
– Забирай, – этот рокочущий баритон Валкоран узнаёт сразу. Кому его отдаёт примарх? Зачем? – Он вывалился ко мне, пробив границу между Имматериумом и реальным миром, но долго так всё равно не продержался бы. Здесь пусть живёт. Я пока улажу вопросы с Сангвинием.
Ночной Призрак разворачивается и уходит, оставляя Талоса наедине с... кем?
Ловец Душ все-таки встает. Упирается взглядом в знакомое, уже полузабытое лицо.
– Вандред?! – выдыхает он. И добавляет, совершенно нелогично: – А где клешня?
– На «Завете» оставил, – паскудно ухмыляется Вандред. – Что, с клешнёй я тебе больше нравился?
На самом деле, Талос сейчас волнует его очень мало. Отец, здесь! Нет, Анрати знает, что Конрад Кёрз вполне жив и иногда появляется на Станции. Только одно дело – знать, и совсем другое – вот так, на расстоянии вытянутой руки, глаза в глаза, слышать его голос, дыхание... Очень тянет сгрузить пророка в ближайшее кресло и кинуться следом за примархом, но Вандред хорошо умеет слышать приказы, даже невысказанные. Если сейчас бросить Талоса, отец будет недоволен. А испытывать на собственной шкуре недовольство Ночного Призрака – совсем не то, чего хочется бывшему брату-сержанту.
Талоса слегка шатает. Но он всё же выпрямляется и пристально, с лёгким прищуром, вглядывается в лицо командира. Ухмылочка у Вандреда, конечно, пакостная. Но до тех гримас, что выдавал под настроение Вознесённый, ему как Саламандре до победы в конкурсе красоты, устроенном Детьми Императора.
– Я в тебя почти перестал верить...
– Ты ещё рыдать начни, – фыркает Анрати, тоже поднимаясь на ноги. – Я тебе что, Труп-на-Троне – в меня верить?
На самом деле брат-сержант (ныне флот-коммандер) смущён и растроган: Талос смотрит на него, как на чудо, которого никогда не ждал, а оно возьми и случись. Но демонстрировать чувства Вандред не любит, не умеет и считает позорной слабостью – потому и пытается ёрничать.
– Да, ты выглядишь несколько лучше, – Валкоран бесцеремонно устраивается в кресле. Удобно всё-таки без доспеха... – Остальные тоже здесь?
Радость радостью, а в ситуации уже пора разобраться.
– Остальных не видел. Зато периодически мимо пробегает Севатар, он меня сюда и приволок. Какой волной меня на его корабль вынесло – лучше у кого-нибудь из Тысячников спроси, когда заглянут – я в этих материях ничего не понимаю.
– Всё-таки жив... или уже нет? – Талос даже не удивляется. После явления примарха остальное кажется мелочами. Которые, впрочем, нужно уложить в систему и использовать на благо Легиона. – Я точно помню, что умер.
– Севатар – жив, здоров, орёл. Серым Рыцарем заделался, потом и от них свалил. Теперь на вольных хлебах. Вот какого фрага ты позволил себе сдохнуть, скотина – ты мне сейчас объяснишь! – Анрати переходит на нострамский, и ему прекрасно удаётся рычать и шипеть одновременно.
Талос скалится в ответ, подбираясь. Сейчас он всё равно не отобьётся, но и сдаваться не намерен.
– Эльдары. Я знал, что так будет, – пророк рычит не менее яростно. – Делтриан вывез геносемя. Вариил сделает, что должно!
– Прор-рок, мать твою пробирку, – неохотно сдаёт позиции Вандред. – И на варпа ж лысого вам нужны все ваши таланты, если вы при этом сделать ни хрена не можете?
– Быстро ты забываешь, что я делал и ради какого таланта Вознесённый меня вообще терпел, – Валкоран язвит и всё ещё на взводе, но тоже постепенно остывает. – Кстати, куда ты его дел?
– Он предал меня ради клешни! – Анрати старательно добавляет в голос трагические нотки. – Всё это время он любил её, а не меня – и остался с ней на «Завете!»
– Хотелось бы уточнить, – задумчиво раздаётся от двери, и Конрад неторопливо заходит, закрывая её за собой. – Кто такой Вознесённый?
Вандред разворачивается и смотрит примарху в лицо. Он знает, что виновен, и не намерен увиливать от ответа – и ответственности за свои проступки.
– Демон, которому я едва не позволил себя сожрать. И которого напоследок всё же сумел прикончить. Я собирался просто воспользоваться им и выкинуть, однако не рассчитал собственные силы.
Честно говоря, он подозревает, что "боролся и победил" может не перевесить "поддался". Но уж что есть.
Кёрз молчит, разглядывая своих детей, которых он и детьми-то не признавал никогда – только кого это волновало раньше и волнует сейчас? Талос напряжён, он готов вклиниться между Анрати и Конрадом, но знает, что так сделает только хуже. Каждый отвечает за свои деяния сам. В одиночку.
Примарх молчит. Делает несколько плавных шагов, приблизившись к Вандреду.
На руках Ночного Призрака нет когтей. Но оплеуха от этого не становится менее тяжёлой и звучной.
– За свою глупость ты уже поплатился жизнью. Я не стану отнимать посмертие. Его ты всё же заслужил.
Вандред с трудом удерживается на ногах – но справедливое наказание принимает молча. И всё так же молча опускается перед отцом на одно колено.
Кёрз смотрит на него сверху вниз. Поворачивает голову к Валкорану, однако тот явно не чувствует себя ни в чём виноватым. Только едва не сломал подлокотники кресла, вцепившись в них побелевшими от напряжения пальцами.
– Я уладил формальности. Вандред Анрати, я оставляю Ловца Душ на твоё попечение. Возможно, сюда придут другие Повелители Ночи. Встань, флот-коммандер. У вас обоих ещё есть вопросы?
Талос медленно качает головой. Нет.
Вандред встаёт. Тоже качает головой. И с отчаянной решимостью – а, будь что будет! – делает шаг вперёд, лбом утыкаясь примарху в плечо.
Такой поворот событий становится неожиданностью для обоих пророков. Хотя приятно, когда неожиданности не приводят к проблемам. Конрад кладёт ладонь на голову блудного сына. Что с ним делать дальше, он не представляет.
На его счастье, блудному сыну большего не требуется. Вандред понимает, что и это, скорее всего, очередная иллюзия – но он всю жизнь искал любви или хотя бы одобрения отца. И если сейчас есть возможность пусть на несколько секунд поверить, что примарх действительно им доволен – Анрати не находит в себе сил отказаться. С Вознесённым, кстати, вышло примерно так же: брата-сержанта поймали именно на желании совершить нечто, достойное памяти примарха...
Конрад делает шаг назад, разрывая контакт.
– Я очень надеюсь, что мне не придётся ругаться из-за вас с Сангвинием. Прибудет Малкарион – сообщите.
Ночной Призрак разворачивается, мельком кивнув на прощание обоим, и неслышно исчезает во тьме коридора.
Ловец Душ провожает отца недоуменным взглядом. Переводит его на Вандреда.
– Может, теперь ты мне объяснишь, что это было, где я и что все это значит?
Вандред плюхается в кресло напротив.
– Добро пожаловать на станцию имени дохлых героев Империума, пророк. Ты как, предпочтёшь воспринимать всё на трезвую голову, или тебе налить? Предупреждая вопросы – фенрисийский эль тут есть. И не только он.
– На трезвую. Мне потом с этим работать.
– Ладно. Станция большую часть времени болтается в варпе, периодически выходит в реальное пространство. Основной род занятий: спасение заблудившихся в варпе кораблей. Основной контингент: Астартес, улизнувшие с Истваана-III. Смертный экипаж: часть отрабатывает своё спасение по контракту, обычно – года два, часть уже прижилась и работает постоянно. Лорд-командующий станции: примарх Сангвиний. Его заместитель: Тарик Торгаддон, Второй капитан Лунных Волков. Оба дохлые, – после краткой паузы Вандред добавляет: – Тарик тоже у демона из зубов выдрался, хотя и не совсем своими силами.
– Гм. А как дохлые герои выживают в реальном пространстве? Я помню эти ощущения, неприятно. Крайне.
– Не знаю, как оно осуществляется чисто технически, но в реальном космосе дохлые герои вселяются в материальные предметы. Начальство – в статуи имени себя, могу потом храм показать. Я остаюсь на мостике, в командном троне. Общение – через специальные передатчики, нечто типа сервиторов-астропатов. С псайкерами можем общаться напрямую. Сангвиний как-то договорился с Магнусом – что в целом не слишком удивительно. Да, и чинимся мы на Медренгарде.
– Ну хоть не в Мальстрёме! – вздыхает Талос. – Надо пойти к начальству, поговорить. А, кстати. С каких пор ты тут флот-коммандер?
– С тех пор, как обозвал Сангвиния валенком, – невозмутимо сообщает Вандред.
Ловец Душ молчит. Многозначительно молчит. Недоумевающе.
Анрати не выдерживает и расплывается в ухмылке:
– Пилот-то он отличный, зато тактик в космических боях – никакой. А меня тогда только-только Севатар на Станцию приволок, полностью ослепшего, – последний факт нисколько не кажется трагичным: для рождённого на Нострамо слепота – просто некоторое неудобство, не более. – Я не видел, кто за штурвалом – чувствовал только, как корабль трясёт в манёврах и перестрелке. Ну и рявкнул – уберите валенок с пульта. И именно в этот момент зрение решило восстановиться, не раньше и не позже! Жаль, ни у кого пиктера не нашлось... бесценные кадры бы вышли!
– Твоих выпученных глаз? – Талос не смеётся, но хотя бы улыбается. – Или глаз примарха?
– Обоих, – честно признаётся Вандред. – Но тактическое командование он мне всё-таки уступил. Можешь себе представить, с каким удовольствием я разделывал под орех компанию Красных Корсаров, которые решили, что им тут добра полные трюмы насыплют.
– Представляю! – усмехается Валкоран. – Надеюсь, они сами не с пустыми трюмами прибыли?
– С пустыми, – притворно огорчается флот-коммандер. – С другой стороны, корабли с экипажами тоже на дороге не валяются.
– Ну да, ну да. Опять ворованные и перекрашенные, как «Эхо проклятия»?
– Вот этого Корсары нам рассказать не успели. Да мы как-то и не спрашивали.
– Даже неприлично вышло, – Талос поднимается. – Надо пойти представиться примарху, что ли.
– Пойдём, провожу. Каюту можешь рядом с моей выбрать, будет у нас тёмный нострамский угол.
– Угол, мышей держащий? Учитывая, что отец предрекал явление ещё кого-то, нам надо делать тёмный нострамский коридор...
Талос снова слегка улыбается. Очень непривычная гримаса.
Он получил вторую жизнь и не собирается упускать шанс прожить её не только со смыслом, но и с комфортом.
– Кстати, об «Эхе проклятия», – Вандред не оборачивается, но по голосу слышно, что ухмылочка у него… многообещающая, не хуже, чем у Кёрза. – Пока мы идём, апотекарий, ты вкратце доложишь мне о художествах, которые вытворял с того момента, как унёс ноги от Гурона.
И Валкоран понимает, что некоторые меняются куда меньше, чем могло бы показаться.

2

Малкарион оглядывает компанию, вывалившуюся из портала на какую-то явно грузовую палубу, и мрачно радуется, что дредноуты не умеют краснеть.
Ультрамаринский приятель Узаса, понятное дело, выглядит приличнее всех – так, запылился слегка. Повелители же Ночи, особенно на его фоне, являют собой феерическое зрелище. Хороша компания: подбитый дредноут, Астартес в доспехах, собранных с миру по нитке, раптор, который уже не в состоянии нормально держаться на двух ногах, калека без доспехов и – главная гордость не в меру хозяйственного Узаса – небольшой грузовичок, в кузове которого гремят, перекатываясь по полу, детали разбитого доспеха Вариила. Узас до глубины души возмутился идеей бросить их на Тсагуальсе: это ж сколько из них запчастей выйдет! Ну и что, что поножи никуда не годятся – так кроме них ещё полный кузов добра наберётся!
Грузовик решили взять с собой после короткого совета. Во-первых, телепортация – процесс не самый приятный и безопасный, и получить на выходе Вариила, размазанного тонким слоем по остальным Повелителям Ночи, всё же не хотелось. Во-вторых, Гилу ещё на Тсагуальсу возвращаться, а обратный перенос мог оказаться менее точным, чем требовалось – и пришлось бы Ультрамарину за казённой машиной опять пешком топать.
Тем не менее, Малкарион примерно представляет, как выглядит их, прямо скажем, банда нищих бродяг – и ему почти стыдно.
Присутствующие неподалёку от грузового терминала служители Омнисии скользят по прибывшим... ну, допустим, взглядами. Какими ещё сенсорами они прощупывают – лучше не знать.
Пол палубы слегка содрогается, раздаётся знакомый звук заработавших варп-двигателей. Техножрецы возвращаются к своим делам, а к разношёрстной компании уже идёт "объект ГС-47-5-1": неторопливый десантник в серебряных доспехах с едва заметным зеленоватым отливом. На наплечниках две разных эмблемы – выпрыгивающее из воды существо, похожее на рыбу, и череп внутри вытянутой шестиконечной звезды. Он останавливается в трёх метрах и приветственно кивает. Затем разворачивается и делает знак рукой – дескать, за мной.
Возможно, в сорок первом тысячелетии среднему гражданину Империума описанный череп ни о чём не скажет. Мало ли Орденов, да кто их вообще разберёт, этот Космодесант? Но Первый Коготь всё ещё не окончательно отвык считать Астартес Легионами. И хорошо помнит эмблемы, которых в тридцатом тысячелетии было всего-то без малого два десятка. Непонятно только одно: почему ольфактометр показывает совершенно чистую, хоть и привычно небогатую кислородом атмосферу космической станции, почему десантник выглядит нормальным, и где положенный кубометр мух?
Непонятное настораживает, если не сказать – пугает. Малкарион чувствует, как напрягся Люкориф – судя по тому, что сопла ракетных движков у него за спиной потихоньку разворачиваются, раптор готов в любой момент взмыть в воздух. Узас оглядывается по сторонам с тревожным любопытством. Вариил хмурится за стеклом кабины. Только Ультрамарин спокойно отстёгивает шлем, вешает его на пояс и улыбается встречающему:
– Меня можешь не провожать, я уж как-нибудь не заблужусь. Лучше забери его, – Гил взглядом указывает на Живодёра, – и доставь в апотекарион, пусть займутся подготовкой к операции. Аугметика, две ноги ниже колена. Я сейчас всех построю ровной шеренгой и приду работать. Да, и пусть найдут Талоса, он будет мне нужен через полчаса в кают-компании на пятой палубе.
Пожалуй, уверенная деловитость молодого апотекария успокаивает. Он явно знает, что здесь творится, и явно не находит ничего внештатного. Правда, стоит задуматься на досуге: где этот ультрамаринский щенок, судя по возрасту, не столь давно вышедший из скаутов, научился так легко и естественно командовать?
Астартес, отмеченный символом Гвардии Смерти, так же молча кивает и меняет направление движения. Судя по всему, он отдал какие-то приказы, так что к Вариилу подъезжает платформа. Десантник аккуратно выуживает Живодёра и увозит в зловещие тёмные глубины корабля.

Сангвиний легко опирается на ограждение технической галереи, нависающей над посадочной палубой. Он наблюдает за очередными осколками прошлого, напряжённо и настороженно идущими за ещё одним реликтом. Взгляд останавливается на картине, украшающей саркофаг дредноута.
Ангел кивает сам себе и уходит в кают-компанию. С этими… людьми нужно говорить лично.

Станция оказывается весьма немаленькой, топать до подъёмника приходится довольно долго. Потом они едут наверх и отмахивают довольно солидное расстояние по обозначенной пятой палубе. Наконец Гил доводит их до нужной кают-компании и входит первым. Повелители Ночи следуют за ним... и моментально подбираются, хватаясь за оружие. Люкориф чуть приседает, чтобы было удобнее взлетать. Узас стоит, готовый атаковать по первому сигналу. Малкарион медленно и со значением поднимает тяжёлый болтер.
Очень трудно не узнать сидящего в кресле Ангела – даже несмотря на ярко-алые крылья цвета свежей крови.
Сангвиний неторопливо поднимается под лёгкий шелест перьев. В его руках нет оружия, и сам он не одет в доспехи – что несколько уравнивает шансы.
– Доброго дня, – голос Ангела тих и мягок. – Располагайтесь. Надеюсь, вы не начнете стрелять в меня сразу?
Он садится обратно, и в глазах весело отплясывают демонетки. Какое всё же счастье, что рядом нет Азкаэллона – бедняга бы не пережил!
– Сразу – не начнём, – Малкарион берёт переговоры на себя. – В конце концов, для того, чтобы нас уничтожить, схема выходит неоправданно сложной с точки зрения тактики. Поэтому мы, как воспитанные и цивилизованные Астартес, начнём с переговоров.
Люкориф весело фыркает в вокс, но никак не комментирует.
Узас слегка расслабляется. Нет, ну, в конце-то концов, он и своего примарха видел только на параде – и то макушку шлема. А тут вот, даже пощупать можно. Если дастся.
– Ну ты загнул, – хмыкает он в вокс, – про воспитание.
Величавый жест Сангвиния в сторону местной мебели – вполне удобного на вид дивана, надо сказать – он игнорирует. Может, ещё Люкорифа на коленки взять и пузико ему почесать?
Ангел не настаивает. Под дулом тяжёлого болтера немного неуютно, но это не слишком мешает. Пока ещё не слишком.
– Гил, тогда объясни, пожалуйста, всем присутствующим, ради чего ты это затеял. Талос скоро будет, им добираться дольше.
Ютен кивает и разворачивается к троице в полночно-синем.
– В теории: не стоит оставлять волков среди стада овец. Однако дредноут, два бойца и квалифицированный апотекарий нигде не будут лишними, если удастся договориться о сотрудничестве. Понятие благодарности вам не чуждо, и даже если вы не присоединитесь к экипажу станции, вы вряд ли захотите причинять здесь кому-либо вред. И вряд ли сможете. На практике: позволить Узасу и Талосу встретиться и выяснить отношения кажется мне правильным. И если возможность существует – почему бы ею не воспользоваться? А без всех вас Узас бы не двинулся с места.
Люкорифа трясёт от беззвучного хохота.
– В теории, на практике... – передразнивает он. – Ультрамарины вообще нормальным языком разговаривать умеют?
– Умеют, – беззлобно улыбается Гил. – Как-нибудь продемонстрирую. Сейчас – вопросы есть?
– Есть, – отвечает Малкарион. – Что будет, если мы откажемся... сотрудничать?
– Положу, где взял, – Ангел отмахивается, прислушиваясь к происходящему за дверью. – У меня нет личных претензий к вам, Малкарион, и уж тем более к вашим... подопечным.
– Класть где взяли – значит, обрекать на смерть, – твёрдо возражает Гил. – Когда людей эвакуируют, на Тсагуальсе не останется никого и ничего. Никаких кораблей и никакой пищи в том числе. Так что где-то в Оке или, на худой конец, в Мальстрёме.
– Э... Гил... – задумчиво тянет Узас, подбирая слова. – Как бы тебе сказать... может, лучше на Тсагуальсе?
– Кому и где вы умудрились настолько серьёзно наступить на хвост?
Пожалуй, если задуматься логически, вариантов ответа не слишком много. В Оке Ужаса – вероятнее всего, Чёрный Легион: в отличие от коллег по Хаосу Абаддон упрям, как две сотни ослов, обидчив и весьма злопамятен – он просто так не отвяжется. А в Мальстрёме – и вовсе нечего думать, особенно если вспомнить просвечивающую эмблему Астральных Когтей на кое-чьём ещё ого-го каком экстренно перекрашенном доспехе.
– Гурону – а что, мы на меньшее согласимся, что ли? – возмущение Узаса не знает границ. – Его Талос дважды поимел. Подряд. И Абаддона. Вроде один раз. Кажется.
– А выглядит таким приличным, – тихо замечает Сангвиний себе под нос.
– Какой, однако, любвеобильный тип этот ваш Талос, – Ультрамарин нарочито осуждающе качает головой. – Нельзя же так. Впрочем, помимо Тсагуальсы тут звучало ещё одно предложение.
– Сотрудничество? – припоминает Малкарион. – С кем и на каких условиях?
– Со мной, – Ангел отрывается от созерцания собственных ногтей. – Зачистка и вычистка кораблей, спасение утопающих и другие развлечения. Из...
Договорить ему не дают. Замерший на пороге Талос, не утрудивший себя стуком в дверь, озирает собравшуюся тёплую компанию. За несколько секунд на лице Ловца Душ сменяют друг друга выражения удивления, радости и... отвращения. На Узаса он больше старается не смотреть.
– Значит, так, – моментально ориентируется Гил. – Предполагаю, продолжить разговор об условиях сотрудничества можно в другом месте. Мне вообще пора в апотекарион, пока Вариилу не прикрутили что-нибудь лишнее, или нужное, но не туда. Талос, Узас, вы остаётесь здесь, и пока не выясните отношения – никуда не выйдете. Люкориф, будь добр, постой снаружи и проследи за этим. Если услышишь, что они тут убивают друг друга – вломи обоим.
– Я тоже снаружи постою, – будничным тоном заявляет от двери Вандред. – Вдвоём справимся.
Талос возмущённо сверкает глазами, но уйти ему не позволяют. Сначала Анрати перекрывает путь, а потом Сангвиний, выходя, вроде бы совсем легонько, но на деле весьма увесисто подталкивает крылом в спину. Остаётся только провожать уходящих злым и отчаянным взглядом.
– Талос... – Узас, едва дверь закрылась, решает перейти к делу. – Это был не я. Мне просто не нужно. А потом Кирион на меня напал, когда я его разоблачил. Не хотел тебе говорить и выдавать, а он решил, что проще меня убить.
Валкоран молчит, скрестив руки на груди.
– Я доверился этому фрагову Ультрамарину, подставил остальных, чтобы добраться до тебя. Чтобы успеть...
– Оправдаться? – резко обрывает Узаса бывший апотекарий. – Хватит. Я не хочу, чтобы ты преследовал меня и после смерти. Моей или твоей.
– Тогда скажи мне, Ловец Душ. Скажи, зачем бы мне убивать того старика?
– Ты одержим.
– Нет, этот демон не желает такой жидкой крови. Много ли чести в том, чтобы убить немощного? И я выкинул его, Талос. Выкинул, умирая на Тсагуальсе от твоих рук. Потому что не хотел, чтобы эта тварь была последним, что я помню.
– Ты так разбираешься в демонах, – губы Валкорана кривятся. – И пытаешься убедить меня, что Кириону это зачем-то было нужно.
– Да. Он ведьма. Он питался страхом. В этом разница между нами. Ты ведь сам чувствовал гниль варпа в его душе.
Талос отворачивается. Разговор ему претит.
– Легко обвинять того, кто уже не сможет ответить. Ты поэтому на него напал?
– Нет... я пытался с ним поговорить, но он, поняв, что я его выдам, ударил первым.
Талос молчит. Да, сказанное похоже на правду. Да, Кирион куда менее честен и открыт, чем Узас. Последний вообще не умеет лгать. Совсем. Только демон... Но это как раз можно установить точно!
– Я хочу тебе верить, – наконец медленно произносит Ловец Душ. – Узас, с которым мы шли на протяжении столетий, всегда был верен. Ты действительно изгнал порчу из своей души?
– Да, – Повелитель Ночи твёрдо кивает. В его глазах появляется надежда.
– Тогда... тогда я верю тебе, брат. И прошу у тебя прощения за свою ошибку.
Унижать брата проверкой Валкоран не станет. Или веришь – или убивай. Узас прорвался через границы смерти, чтобы закончить разговор. Он заслуживает того, чтобы ему верили.
Они выходят вдвоём. Ошалело улыбающийся Узас и подавленный, хмурящийся, но уверенно шагающий Талос.
Вандред с Люкорифом негромко разговаривают, стоя у двери. Судя по всему, Вандред излагает раптору последние новости и текущую генеральную линию партии. Люкориф слушает и уточняет, но делать выводы пока не спешит. Изначально он воспринимал всю авантюру как попытку выбраться с Тсагуальсы без корабля, обуть очередных Ультрамаринов и вернуться к привычному образу жизни, однако всё оказывается куда серьёзнее, чем можно было себе представить.
Хотя, если как следует задуматься, видеть именно Вандреда, а не Вознесённого, раптору скорее нравится, чем нет.
Когда дверь распахивается, оба стража разворачиваются к Талосу и Узасу, и флот-коммандер задаёт единственный вопрос:
– Ну и?
– Я дурак, – обречённо вздыхает Валкоран. – И командовать мне надо исключительно сервиторами-уборщиками. Впрочем, в этом я не сомневался уже давно.
Узас только ещё шире улыбается.
Люкориф чуть наклоняет голову к плечу и смотрит на Талоса, явно ожидая продолжения.
– Что? – Ловец Душ начинает раздражаться. – Он невиновен.
– Я знаю, – роняет Люкориф. – Сначала не думал, что важно. Потом не успел сказать. Потом не было смысла.
– Неважно ему! – Талос едва не рычит, потом резко сникает и машет рукой. – Да, действительно неважно. Вы в итоге здесь или куда?
– Ближайшее время – здесь. По крайней мере, пока Вариилу ноги не приделают, – раптор сам усмехается двусмысленности последней фразы. Впрочем, если кто-то попытается спереть Варила – вечная память тому недоумку. – Потом – надо думать. И я не знаю, до чего договорятся Малкарион с этим... крылатым.
Разговор с Вандредом не слишком убеждает его в необходимости остаться здесь и подчиняться дохлому герою Империума. Но как минимум – можно расслабиться и выдохнуть: свои врать не станут. Здесь безопасно.
– Ультрамарин нас вообще хотел в Мальстрём отправить, – ябедничает Узас. – Как по мне, это неоправданная жестокость!
– Мда, – Валкоран задумчиво чешет щеку. – Думаю, Гурон с радостью предоставит вам оставшуюся после Рувена камеру... Тогда пошли узнавать, что решил Малкарион. Куда они направились?
– Сейчас уточню, – Анрати отвлекается на вокс, потом сообщает: – На второй палубе. Кажется, Сангвиний таки уломал нашего бравого капитана, – не то чтобы сейчас флот-коммандер продолжал относиться к Малкариону столь же трепетно, сколь и Вознесённый – однако тень былой неприязни сохраняется. – И думаю, я даже знаю, на что его купили.
– На что? – добираться недалеко, зато можно закончить разговор. – Будет теперь здесь два дредноута?
– Вспомни, кто тебя притащил, – усмехается Вандред. – Уж если он тут ведёт себя прилично...
– Да, он же просил ему сообщить, как только Малкарион появится...
– Эй, вам не кажется, что тут есть некоторые, кому не всё ясно? – бесцеремонно вмешивается слегка пришедший в себя Узас.
– Отец, – коротко бросает Талос. – Он тут бывает.
– А... – кажется, Узаса известие не удивляет. Может, тут водятся дохлые не только герои, но и предатели Имперума.
– Бывает, – подтверждает Вандред. – Он, оказывается, всё это время водил всех за нос, притворялся совсем мёртвым. Отлежался где-то, привёл себя в порядок – теперь тут периодически объявляется. И он, и Севатар.
– Меркуция бы сюда, вот кто бы порадовался, – вздыхает Талос, открывая дверь в очередной зал. – Может, и объявится ещё.
– Меркуций и Ксарл, – поправляет Люкориф. – Тогда все будем в сборе.
– Да, – Кириона не упоминает никто. Его больше нет в Первом Когте и в Десятой роте.
– Тогда забираем Малкариона, – распоряжается Анрати, – и я Тарвица вызову, пусть вас размещает. Это, в конце концов, его обязанности!
– Тарвиц? – переспрашивает Люкориф. – Саул Тарвиц, из Детей Императора? Он-то тут откуда взялся?
– О, тут целый заповедник реликтов ты не заметил? – хмыкает Валкоран. – Кормить поведём – расскажем.

Глава 3. Герои Истваана-III (начало)

Глава 3
Герои Истваана-III

1

Возможно, разум Древнего Риланора скуден по сравнению с гениальностью примарха, ведущего и направляющего Легион. Однако и назвать дредноут Детей Императора слепым глупцом не рискнул бы никто.
Когда Саул Тарвиц приходит к нему и просит позволения заменить в штабе погибшего Одовокара – Риланор видит, что капитан лжёт, неумело и беспомощно. Впрочем, он знает Десятого достаточно хорошо, чтобы понимать: тот обнаружил нечто важное – более важное, чем стяжание почестей на поле брани. Риланор не верит словам Тарвица, но верит ему самому. И убеждается в своей правоте, когда именно Саул приносит на Истваан-III весть о предательстве.
Дредноут не склонен к беспочвенному оптимизму. Их меньше, они в уязвимой позиции, и поражение – всего лишь вопрос времени. Поэтому сразу после вирусной бомбардировки Древний отправляется на поиски.
Опыт подсказывает, что губернатор Праал, затевая бунт, должен был предусмотреть и путь спасения на случай неудачи. Наиболее логичный и предсказуемый вариант – небольшой и быстрый космический корабль с варп-двигателями, спрятанный в каком-нибудь укромном месте, куда есть прямой ход из дворца.
Риланор – старейший среди всех, оставшихся на Истваане-III, и груз ответственности на его стальных плечах тяжелее прочих. Он способен обуздать чувства и хладнокровно сделать выбор: сражаться на поверхности, спасти нескольких воинов и на некоторое время оттянуть неизбежный итог – или рискнуть заработать обвинение в трусости, но хотя бы попытаться спасти всех, кто ещё остаётся в живых. Возможно даже – успеть принести на Терру весть о предательстве Хоруса, пока не стало слишком поздно.
Риланор ищет, полагаясь на опыт, интуицию и показания приборов.
И через несколько недель бесплодных поисков – находит.
"Песнь Истваана" оказывается действительно совсем небольшим кораблем. Чтобы установить на нем варп-двигатели, пришлось пожертвовать большей частью вооружения и места, а члены экипажа зачастую выполняют сразу несколько функций.
Сейчас же единственная функция экипажа – ожидание. Ожидание неизвестно чего. Наверху идут бои. Связь оборвалась уже не одну неделю назад. И – бездействие. Оно измотало настолько, что появление дредноута воспринимают даже с некоторым воодушевлением – хоть какая-то определенность. За Древним следят, внимательно и настороженно, но выходить на контакт пока не спешат.
Риланора нисколько не смущает, что на Истваане-III не принято встречать незнакомых дредноутов гостеприимно опущенной рампой и хлебом-солью. Точнее – соляркой-прометием. Поэтому он просто подходит к шлюзу корабля и по возможности вежливо стучит клешнёй по металлической обшивке.
– Кхм, – раздается оттуда через внешний динамик. – Что надо?
– Как минимум – убраться с планеты, – честно отвечает Древний. – Как максимум – добраться до Терры. Контингент – несколько десятков Астартес и один дредноут.
– Что на поверхности?
– Была вирусная бомбардировка, – Риланор не собирается говорить лишнего, но и скрывать очевидное тоже не намерен. – Органическая жизнь на поверхности планеты уничтожена полностью. Транспортных средств, способных эвакуировать нас с планеты, не осталось.
– Кто выжил кроме вас?
– Только мы.
– Я так понимаю, вариант уйти с планеты без Астартес на борту не рассматривается?
– Категорически нет.
– Жаль, – капитан корабля, ведущий переговоры, пожимает плечами и вздыхает ещё раз. – Тащите тогда. Там разберёмся.
Корабль молчит ещё несколько секунд.
– Открыть шлюз.
Рампа медленно начинает опускаться.
Риланор удовлетворённо фыркает вентиляционной системой и активирует вокс:
– Саул Тарвиц, говорит Риланор. Кажется, я нашёл способ хотя бы не проиграть. Не слишком надёжный, но лучше, чем никакого вообще. Собирай всех, кого сможешь – я передам маршрут следования.

Продолжение - в следующем посте.
Не в комментах, потому что иногда я вылавливаю мелких блох, и мне нужна возможность исправлять.

@темы: Палуба летописцев

Comments

[Гость]

Я нравлюсь проверяю ваш интернет-сайт. Большое спасибо!

Посетите также мою страничку

anotepad.com/note/read/neiyp8px самый выгодный банк для открытия счета ип в иностранной валюте

33490-+